В дни аварии на шахте Засядько работали не только спасатели, но и психологи МЧС из Донецкой, Харьковской, Днепропетровской, Луганской и Запорожской областей. Именно им, а не милиции, на второй день после взрыва удалось остановить обезумевшую от горя толпу родственников погибших, когда отчаявшиеся люди собирались физически расправиться с почетным президентом шахты Ефимом Звягильским.

 

«Мы работали в зале с людьми, когда за нами прибегает кто-то из спасателей и говорит: «Срочно нужны психологи к администрации шахты!» – вспоминает старший психолог ГУМЧС Донецкой области Марина Ткач. - Я помчалась туда: у людей сдали нервы, многие в истерике, и я понимаю, что милиция здесь не поможет – ведь запретами и силой здесь ничего не сделаешь. В таких случаях надо постараться погасить эмоции, а для этого – понять, кто людей подстрекает. Ведь в экстремальной ситуации действует цепная реакция: истерика или паника у одного – то же самое начинается у всех. Это как в детском саду: плачет один ребенок – его тут же подхватывают остальные. Мужчину, поднимавшего бунт, определить было нетрудно. Он кричал, что во всем виноват директор шахты и что его покрывают. У этого человека в шахте погиб сын, он, как и многие, был вне себя от горя. Я не помню, как именно мне удалось его увести подальше от всех, но пока мы с ним говорили, пока он плакал – люди потихоньку успокоились. Уже никто никуда не бежал, не кричал: люди просто сидели и плакали».

 

«Я никогда не забуду мужчину, который требовал вернуть живым его сына, - вспоминает старший психолог ГУ МЧС в Луганской области Наталья Борисова. – Когда плачет женщина, это более естественно. Но когда рыдает пожилой мужчина, которого невозможно успокоить – это совсем другое. Из разговора я поняла, что он верующий. И мы вдвоем, взявшись за руки, стали молиться за его сына. Говорю ему: «Вы же верите, что человек не умирает? Значит, вы все равно встретитесь со своим сыном, рано или поздно». И это помогло. Он почти сразу успокоился: в нем появилась уверенность, что сын все равно будет жить – пускай на небесах…»

 

Специальный «чемодан психолога» - разработка харьковских специалистов из Университета гражданской защиты Украины – стал в дни работы на шахте почти незаменимой вещью. В нем – то, без чего работать с родственниками погибших было бы невозможно. Кроме традиционных успокоительных средств и специальных медикаментов, здесь есть и вещи неожиданные. К примеру, резиновый мячик. «Человек в состоянии стресса, сам того не замечая, очень сильно сдавливает что-то руками – он таким образом борется с ужасом. Уже через несколько часов работы у наших девочек запястья были в синяках. В таких случаях мячик и может пригодиться», - объясняют психологи. А чая по словам психологов в первый день ушло 80 литров.

 

Или вот перчатки и марлевая повязка – для работы с телами погибших в морге. Казалось бы, зачем это нужно психологу? «Часто бывает так: в морге паталого-анатом только дотрагивается до тела погибшего – и у близкого человека появляется агрессивная реакция: он бьет по рукам: «Не трожь моего!» Поэтому здесь помогает психолог – ему родственники погибших доверяют намного больше», - говорит Виталий Христенко, ведущий научный сотрудник научно-исследовательской лаборатории экстремальной и кризисной психологии Университета гражданской защиты Украины.

 

В те дни, вспоминает Виталий Евгениевич, приходилось следить и за тем, чтобы никто из родственников погибших не зажигал свечей. Это могло спровоцировать самые разные реакции – от истерики до агрессии: у большинства людей, потерявших близких, даже после оглашения списков теплилась надежда, что мужа или сына найдут живым. А еще строго следили за тем, чтобы рядом с пострадавшими не оказалось священников. «Их присутствие на месте трагедии лишило бы многих последних сил и последней надежды, - объясняет Виталий Христенко. - На второй день после взрыва пришли католические священники, но почти сразу же и ушли - им пришлось объяснить, что отпевать здесь пока некого, люди еще надеются увидеть живых родственников».

 

Мнение о шахтерах как о фаталистах психологи считают ошибочным. "Я бы скорее называл их оптимистами", — говорит психолог Василий Лефтеров, — Они каждый день готовятся к самому худшему, и их семьи провожая их в шахту психологически готовы ко всему. Но, в тоже время они настраиваются на то, что "меня и моего близкого бог убережет". Специалисты считают, что у шахтеров нет каких либо психических отклонений вызванных работой на шахте, при этом они добавляют, что монотонная работа на шахте притупляет чувство опасности. "Человек не может быть постоянно в страхе, поэтому срабатывают защитные механизмы", — рассказывает Лефтеров, Но, то, что сейчас пришлось пережить шахтерам не просто психологическая травма, а железное психологическое увечье". По мнению специалистов, если пережившие аварию "застрянут на "стадии горя" то до конца жизни у них будут депрессии.

 

 

Условия, в которых приходится работать шахтерам, можно сравнить разве что с адом — жара, густая пыль, теснота. Неудивительно, что средний срок жизни горняка 54 года, у среднестатистического украинца — 66 лет.

 

"Представьте, что вам в течение шести часов приходится работать под кухонным столом или же ползать между креслами в кинозале. В таких условиях трудятся шахтеры, — рассказал нам бывший горноспасатель, профессор, завкафедрой «Природоохранная деятельность» ДНТУ Виктор Костенко. — Человеческий организм не выдерживает. Накапливается усталость, голова перестает работать". По мнению ученого, именно этот фактор зачастую и приводит к трагедиям, травмам. У шахтеров даже есть поговорка: "Хочешь жить — старайся думать!".

 

Кроме того, с увеличением глубины растет температура. На глубине она +30—35 С есть шахты, на которых приходится "давать уголь" и при +50. "Это как тропики. Пот льет градом, тяжело руку поднять, не то что работать, но люди и к такому привыкают", — говорит председатель Независимого профсоюза горняков Михаил Волынец. Шахтеры работают в калошах (или обрезанных сапогах-"чунях"), каске, и... поясе, на который повешен аккумулятор от шахтной лампы-"коногонки" (коногонами в старину называли шахтеров, которые на конных повозках возили уголь под землей, по одной из версий, первые модели шахтного фонаря имели аббревиатуру КНГК, отсюда и название — КоНоГонКа). Трусы уменьшают теплоотвод, и от них во многих шахтах отказываются.

 

Среди шахтеров ходит легенда, что однажды студенток-геологов отправили на практику в шахту. Девушки, охая, ползли по лаве, а когда наконец смогли нормально поднять голову, то дружно завизжали — перед их лицами мерно покачивались черные от угольной пыли шахтерские... интимные части тел.

 

Кстати об угольной пыли. "Иногда пыли столько, что видимость — метр, мелкие осколки хлещут по глазам, тяжело дышать, работать приходится в респираторах, это как пыльная буря в замкнутом пространстве", — описывает Волынец. Въевшуюся в кожу пыль отмыть невозможно, особенно ту, что оседает вокруг глаз. Даже после бани ресницы и веки выглядят, словно накрашенные тушью, и видя шахтеров, гости Донбасса удивляются: "У вас так много гомосексуалистов..." Подобные условия труда сказываются на здоровье. "Еще 20 лет назад если человек умирал от сердечной недостаточности — это считалось экзотикой, сегодня это стало обыденным явлением — пошел в шахту и не выдержало сердце", — сказал нам Костенко. Кстати, донбасские врачи говорят, что, рано выйдя на пенсию (после 10—20 лет подземного стажа), шахтеры, не знают, чем себя занять, попросту спиваются.

 

P.S.

Сейчас у комиссий, работающих на шахте имени Засядько, нет четкой версии, объясняющей причины страшной трагедии. По словам ученых, метан мог быть внезапно выброшен в выработки, либо скопиться в них из-за интенсивных добычных работ. Но сам по себе газ не взрывается, для этого нужна искра. Она могла возникнуть по следующим причинам:

 

Неисправность электрооборудования

Высоковольтный кабель, проложенный вдоль шахтных выработок, мог был поврежден случившимся до взрыва обвалом (большим или не очень), а его искрящиеся оголенные провода воспламенили метано-воздушную смесь.

 

Искры

Воспламенить опасный газ могли искры, высеченные металлом о твердые породы, либо металлом о метал. Предполагают, что взрыв произошел либо в забое, либо в бункере, куда ссыпается уголь. В последнем случае искру мог высеч стальная деталь случайно попавшая в уголь.

 

Эффект ниппеля

По мнению ученых, если при бурении был вскрыт газовый резервуар, то выходящий под давлением метан мог нагреть до критической температуры стенки скважины (так нагревается ниппель велосипедной камеры при накачивании) — сработал отрицательный эффект Джоуля-Томсона. Тем более, что машинное масло капнувшее на стенки высверленного отверстия значительно увеличивает вероятность возгорания.

 

Курение

Взрыв могло инициировать курение. Несмотря на жесткие запреты, и смертельную опасность в некоторых шахтах Донбасса время от времени ловят курильщиков. Однако, шахтеры Засядько, уверены ,что у них на шахе такого быть не могло: "мы таким курильщикам еще наверху головы отбиваем".

 

Диверсия

Среди шахтеров поговаривают, что взрыв могли организовать. Нашелся человек который за деньги для своей семьи взорвал себя и своих товарищей. Шахтное руководство называет эту версию бредовыми слухами, тем более что для взрыва одного подрывника мало, нужна еще метано-воздушная смесь взрывоопасной концентрации, а угадать когда именно она появится в выработках, невозможно.

 

 

По материалам «Сегодня»