Предвыборная президентская гонка заканчивается через месяц. У вас и НАПК есть определенные задачи в этом контексте. Что именно делает Нацагентство в связи с выборами и удается ли выполнять эти задачи?

У нас был опыт мажоритарных довыборов. Но такая избирательная кампания – первая для НАПК. Мы к ней готовились. Перед стартом возникла необходимость внесения изменений в программное обеспечение реестра. Дело в том, что подать декларацию в электронный реестр можно было только за предыдущий год. Де-юре избирательная кампания началась 31 декабря 2018 года, но фактически подача деклараций кандидатами проходила уже в 2019 году. По закону, кандидаты подавали декларации за год, предшествующий началу избирательной кампании – то есть за 2017. Если бы мы заранее не предусмотрели этот нюанс, ни один из кандидатов не смог бы подать декларацию в установленный срок.

Кроме этого мы договорились о сотрудничестве с ЦИК для анализа финансовых отчетов кандидатов и движения средств по счетам их избирательных фондов. Законодатель лишь в общих чертах, через запятую, определил сотрудничество ЦИК и НАПК. Чтобы не допустить дублирования функций, мы создали рабочую группу для анализа этих отчетов, чтобы мы могли сделать более-менее синхронные выводы.

По закону, кандидаты отчитываются о своих расходах на кампанию дважды: первый раз за пять дней до выборов, второй – уже после выборов. Наши специалисты вместе с ЦИК обрабатывают эти отчеты, оформляют решение рабочей группы и направляют на рассмотрение каждый в свой коллегиальный орган. Итогом будут выводы о результатах анализа отчетов избирательных фондов.

Если вы, допустим, находите несоответствие в финансовом отчете или декларации кандидата, что дальше?

Мы говорим о наполнении счетов и использовании избирательного фонда кандидатов. Специалисты анализируют их на соответствие банковским выпискам, соответствие взносов действующему законодательству, дальше принимаем решение. Максимальная санкция за нарушения, предусмотренная законом, – конфискация суммы взноса на пользу государства и штраф от 300 до 400 необлагаемых минимумов (5100 – 6800 гривен, - ред.).

Что касается проверки деклараций, то этот процесс уже завершен. По каждому из 44 кандидатов есть вывод Национального агентства, который мы отправили в ЦИК.

Какие-то нарушения нашли?

Сразу хочу обратить внимание, что кандидаты в президенты проходят процедуру специальной проверки претендентов на высшие государственные посты. К ним не применяется процедура полной проверки деклараций. Это два совершенно разных процесса. Проверка кандидатской декларации предполагает только сверку данных на соответствие с реестрами. У декларанта не берутся пояснения.

Бывает так, что кандидат указывает в декларации объект, но его нет в реестре. Мы констатируем несоответствие, а на самом деле может быть так, что у субъекта есть документы, которые подтверждают, что этот объект – его собственность, и приобретен еще до начала функционирования реестра.

В скольких случаях были выявлены несоответствия?

У абсолютного большинства кандидатов. Чтобы понять из-за чего возникли эти ошибки, нам необходимо взять объяснения у декларантов. Но процедура этого не предусматривает.

Так какой смысл в этом анализе?

– Здесь в основном речь идет о политической ответственности. Закон о выборах президента Украины говорит о том, что ошибки и неточности в декларации не могут быть основанием для отказа в регистрации, либо снятия с выборов.

Роль НАПК в том, чтобы добиться от кандидатов достоверной информации о своем состоянии. Люди, перед тем как прийти на избирательные участки, должны иметь возможность узнать, какой доход, какие активы у кандидата, насколько он честен.

Александр Мангул: "Кандидаты отчитываются о своих расходах на кампанию дважды: первый раз за пять дней до выборов, второй – уже после выборов". (Виталий Носач, РБК-Украина). 

Будут ли совместные заявления ЦИК и НАПК о выявленных нарушениях, чтобы избиратель мог это понять?

Закон предписывает нам передать выводы в ЦИК. Комиссия должна сообщить кандидату о необходимости подать исправленную декларацию. Этот документ находится в открытом доступе на сайте Центризбиркома.

Осенью пройдут очередные парламентские выборы. Одна из функций НАПК – это распределение государственного финансирования партий. На что партии тратят эти деньги?

Из того, что мы видим в отчетах политических сил, есть несколько основных статей расходов государственного финансирования. Это оплата труда сотрудников секретариата партии, пропагандистская деятельность – информационная кампания, которая популяризирует политсилу, и аренда помещений.

Ключевая идея – это прозрачность финансирования партий. Если раньше были подозрения, что политсилу финансирует какой-то олигарх, то сейчас мы должны видеть источники ее доходов. Но как проверить и привлечь к ответственности тех, кто ведет "черную бухгалтерию"?

Это прогрессивный инструмент, но, безусловно, этот механизм нужно совершенствовать. Даже опыт тех европейских стран, которые давно пошли таким путем, показывает, как много нам еще нужно сделать по поводу фиксации и контроля.

Что нам позволяет этот механизм? Мы видим, кто делает взносы. Есть ли там нарушения? Да, иногда. С другой стороны, это тоже элемент превенции. Мы должны способствовать политическим силам в ведении открытой и прозрачной деятельности.

Мы договорились с главой ЦИК после прохождения избирательной кампании подготовить совместные предложения по доработке несовершенных положений законодательства в этом ключе.

Из тех партий, которые сейчас представлены в парламенте, сколько финансируются непрозрачно или предоставляют неполные данные?

– На сегодня у нас 274 политические силы представляют ежеквартальный финансовый отчет о своей деятельности. Конечно, нарушения есть. Наиболее распространенное: лицо, которое делает взносы на деятельность политической партии, имеет налоговый долг. Это запрещено законом.

Нужно отдать должное политическим партиям: некоторые из них ответственно сами перепроверяют наличие или отсутствие налогового долга у лица, которое делает взнос в партийную кассу. Если они устанавливают такой факт, то возвращают деньги. Если же такой факт устанавливаем мы, это грозит партии штрафом за административное правонарушение. Соответствующий протокол направляется в суд, и он уже принимает решение.

Когда мы только начинали идти по этому пути, процесс был очень непростой. На сегодня я могу констатировать, что каждый новый квартал особенно крупные политические силы допускают все меньше и меньше неточностей.

Нынешняя президентская кампания достаточно "грязная". Многие соперники друг на друга жалуются во все возможные органы: СБУ, ГПУ, Нацполицию. В том числе, в этой борьбе используются и новые антикоррупционные органы. Как вам удается устоять перед давлением?

– Мы не обращаем внимания на чины и ранги. Делаем свою работу в соответствии с законом. В принципе, мы даже не ощущаем этого давления. Если видим, что кто-то из субъектов закона о предотвращении коррупции осуществил правонарушение, не важно – кандидат он в президенты Украины или депутат местного совета, мы, естественно, реагируем.

Против вас открывали какие-то производства?

– Знаю, что есть определенные заявления, в том числе и от народных депутатов, в правоохранительные органы. Не буду сейчас их комментировать. На допросы меня не вызывали.

До вашего прихода в кресло главы НАПК в агентстве был большой скандал, когда одна из сотрудниц заявила, что работу ведомства курируют из Администрации президента. Чем все закончилось?

– Я не был непосредственным участником этих событий, поскольку не работал тогда в Нацагентстве. Теперь могу подвести итоги с позиции главы НАПК. Этот скандал негативно повлиял на имидж органа, замедлил динамику нашего сотрудничества с международными партнерами. На сегодняшний день нет результатов расследования, хотя соответствующие правоохранительные органы еще не объявили о его завершении.

Агентство понесло репутационные потери, которые мы сейчас восполняем результатами добросовестной работы. Открыто говорим о проблемах, принимаем конструктивную критику. Своей слаженной работой мы доказываем, что НАПК состоялось как орган и имеет потенциал роста.

Александр Мангул: "Мы не обращаем внимания на чины и ранги. Делаем свою работу в соответствии с законом". (Виталий Носач, РБК-Украина)

Какие результаты внутреннего расследования того скандала, подтвердились ли факты контактов с АП, кто-то уволен?

– Из того, что я знаю, они не подтвердились, и никто не был уволен или привлечен к ответственности.

К вашей предшественнице Наталье Корчак было много претензий, в том числе у премьер-министра Владимира Гройсмана и министра юстиции Павла Петренко. Удалось ли вам нейтрализовать последствия этого конфликта и наладить отношения с правительством?

Специфика НАПК в том, что это центральный орган исполнительной власти со специальным статусом. Так или иначе, но мы в системе Кабинета министров Украины. Здесь заложен потенциальный конфликт – мы проводим полные проверки в отношении членов правительства.

К примеру, по результатам проверки направили в НАБУ обоснованный вывод о наличии признаков уголовного правонарушения в отношении одного из министров. Выявляем и признаки административных правонарушений у заместителей министров, связанные с несвоевременной подачей информации о значительных изменениях в имущественном положении или не выходе из органов управления компаний. Мы реагируем, составляем протокол, как и требует закон. Я не вижу, чтобы у нас возникали из-за этого проблемы с премьер-министром и правительством.

Но не все вопросы между Кабмином и НАПК решены. Для нас очень важна наша институциональная независимость. Это вопросы того же здания, где мы с вами находимся. Из семи этажей – четыре наши. Нам важно закрыть весь этот периметр, это вопрос безопасности служебной информации и персональных данных, которые здесь хранятся.

Мы планируем физически перенести сюда реестр электронных деклараций, начали здесь строительство центра обработки данных и рассчитываем, что Кабмин поддержит финансово завершение этой работы. Необходима модернизация реестра, для этого также нужны финансовые вливания. Есть и другие вопросы рабочего характера, которые мы обсуждаем, и я очень надеюсь, что мы их совместно реализуем.

Госпожа Корчак говорила, что правительство постоянно урезает средства, необходимые для работы НАПК. Решена ли эта проблема сейчас? Сколько вам нужно, а сколько дают?

В прошлом году мы заказали техническое обоснование на модернизацию реестра, мы понимаем, что это нереально сделать за один год, потому планируем в несколько этапов. Первая часть в бюджете этого года нам заложена, но помимо этого есть другие потребности Нацагентства, которые до сих пор не профинансированы. К примеру, на завершение центра обработки данных нам нужно около десяти миллионов гривен.

Одним из условий предоставления Украине макрофинансовой помощи в последние годы была антикоррупционная реформа. Насколько сейчас выполнены требования доноров в отношении НАПК и финансируется ли деятельность агентства из их денег?

Практически все финансирование у нас идет из госбюджета. Международные партнеры помогали с доработкой модуля логического арифметического контроля. Процесс был очень непростой, мало кто верил на старте, что эта система может заработать и будет использоваться. Пока она работает не совсем так, как мы хотим.

Предполагается, что реестр деклараций в автоматическом режиме будет обмениваться данными с 16 реестрами. На сегодня у нас есть автоматический обмен с десятью реестрами. К трем реестрам мы получим доступ только после принятия законопроекта №7276. С ноября 2017 года этот документ находится на рассмотрении Верховной рады, и на самом деле я не надеюсь, что этот созыв его примет.

Еще к трем реестрам Министерства юстиции у нас условно автоматический доступ: не все параметры работают – зачастую приходится делать запрос в бумажном виде и так же обычным письмом получать ответ. Если с десятью реестрами, к которым есть автоматический доступ, обмен информацией для проверки одной декларации проходит за неделю, то в режиме отправки запроса письмом в бумажном конверте, этот процесс занимает до месяца.

Несмотря на проблемы доступа к реестрам, НАПК приняло решение запустить систему логического арифметического контроля (ЛАК). Нам важно было начать этот процесс, в том числе, чтобы выявить еще какие-то слабые места.

У вас в агентстве эту систему нежно называют  "Лаки". Как вы думаете, кто противодействует тому, чтобы "Лаки" заработал в полную силу?

– Мы же понимаем, что субъекты, которых проверяет НАПК, это зачастую те, кто и принимает решение дать или заблокировать нам автоматический доступ к базам данных. Не исключаю, что причина именно в этом. Полные проверки идут по народным депутатам и членам правительства. На начальном этапе у НАПК было больше противников, чем сторонников. Мы рассчитываем исправить эту ситуацию.

Насколько, по вашему мнению, новые антикоррупционные органы оправдали ожидания, можно ли говорить об их полной независимости?

По моему убеждению, один в поле не воин. В этой ситуации нужно помнить, что НАПК имеет уникальную функцию превенции. С другой стороны, Национальное агентство не является правоохранительным органом и не может проводить следственные действия. Потому нам крайне необходимо взаимодействие с другими антикоррупционными органами. Мы со своей стороны открыты к сотрудничеству.

При проведении любой полной проверки мы делаем запросы в правоохранительные органы, есть ли у них какие-то материалы, которые могут быть полезны НАПК. Если по результатам мы констатируем признаки уголовного правонарушения, то отправляем материалы следствию и аргументировано излагаем, почему мы пришли к такому выводу.

Вы довольны качеством взаимодействия с НАБУ и САП?

На сегодня примерно каждый шестой результат полной проверки направляется в правоохранительные органы с обоснованными выводами о признаках уголовного правонарушения. Речь идет о недостоверном декларировании, либо незаконном обогащении. С одной стороны, функция НАПК на этом прекращается. С другой, мы считаем, что чем качественнее мы отработаем, тем лучше будет проведено следствие. Пока не увидим решения судов, не сможем считать свою работу выполненной в полном объеме.

Были такие случаи, что вы со своей стороны всю работу сделали хорошо – отправляете в НАБУ, а это дело тормозится или прикрывается по-тихому?

Мы отправляем материалы не только в НАБУ, но и в Национальную полицию, ГБР, органы прокуратуры. Бывали случаи, что после направления обоснованных выводов уголовные производства в ЕРДР не регистрировались. Причем вначале это было очень часто. На сегодня таких случаев гораздо меньше.

Вы это связываете со злым умыслом или несерьезным отношением к выводам НАПК?

Период несерьезного отношения к НАПК уже прошел. Из того, что я вижу и знаю, отношение очень серьезное, причем на всех уровнях. Поэтому здесь причины разные. На прошлой неделе (интервью записано в понедельник 18 февраля, - ред.) я информировал Генерального прокурора и руководителя Национальной полиции о том, что есть такие случаи, когда НАПК направляет обоснованный вывод о неподаче декларации – криминальном правонарушении, а нам отвечают, что его зарегистрировали как обращение граждан. Это является грубейшим нарушением законодательства. Конечно, мы просим правоохранительные органы на это реагировать.

И что Юрий Луценко и Сергей Князев вам на это ответили?

Пока не ответили.

Часто чиновники и депутаты вносят в декларацию много наличных денег. Мы помним, как депутат Сергей Мельничук задекларировал триллион гривен. Как проверить, если ли эти средства на самом деле?

Не так давно у нас появился новый механизм контроля – доступ к реестру доходов физических лиц Государственной фискальной службы. Можно увидеть доходы с 1998 года, с которых уплачены налоги. Благодаря этой базе можно задавать вопросы, если задекларированное состояние превышает полученный доход.

Мельничук в итоге внес уточнение в декларацию. Вначале к электронному декларированию многие относились не очень серьезно. Могли себе демонстративно что-то написать. Сейчас ситуация поменялась. Люди в основном очень серьезно относятся. Часто полные проверки выявляют несоответствия у тех декларантов, кто поручал заполнить документ своим помощникам или юристам. Такой подход приводит к определенным проблемам. Призываю всех декларировать самостоятельно.

Если говорить о количественных показателях: сколько было проведено полных проверок за последний год и за все время?

Мы не ставим себе цель "чем больше обоснованных выводов, тем лучше". Когда мы составляем административный протокол, например, в отношении депутата местного совета, нам говорят, что это не тот уровень. Хотя вопросы аренды земельных участков и помещений в регионах стоят очень остро.

Если депутат районного совета совершил правонарушение, проголосовав за решение о выделении земли себе или своему родственнику, и на него уполномоченные НАПК составили протокол, то на местном уровне это вызывает большой резонанс. Мы четко понимаем, что остальные депутаты этого совета, как правило, уже не допустят такого правонарушения. Более того, и депутаты соседних районов будут об этом знать.

Если говорить о цифрах, то в 2018 году НАПК провело 472 полных проверки. В 2017 – 143 полных проверки. Направлено 104 обоснованных вывода о признаках уголовного правонарушения. Это значит, что в каждой шестой декларации НАПК выявляло признаки уголовного правонарушения.

Из свежих интересных цифр: мы подсчитали, что в ходе полных проверок деклараций НАПК нашло недостоверных ведомостей на 8,6 миллиарда гривен. К сожалению, мы не владеем информацией о вынесенных судебных решениях по этим делам.

Есть много вопросов к профессионализму и независимости судебной системы. В этой связи большие надежды возлагаются на Высший антикоррупционный суд (ВАКС). Готовы ли вы сотрудничать с ним и какие видите перспективы в его создании?

НАПК, со своей стороны, также приложило руку к созданию Высшего антикоррупционного суда. Когда летом прошлого года формировался общественный совет международных экспертов, у которого сейчас есть функция по отбору кандидатов, возник вопрос – нужно ли его членам подавать декларации.

Мы четко видели, что закон этого не предполагает. Некоторые кандидаты в общественный совет не хотели подавать документы. Стоял вопрос о срыве этого процесса. Мы со своей стороны подтвердили, что декларации подавать не нужно, и после этого общественный совет таки был сформирован.

Есть много заявлений по поводу времени запуска ВАКС. Говорилось о весне этого года. Мы хотим, чтобы система НАПК-следствие-суд работала. Это ключевой момент. Вопрос не в скорости, а в качестве. Для нас важно, чтобы суд был сформирован полностью и выполнял поставленные задачи.

Хочу отметить, что НАПК, по действующему законодательству, не имеет права быть стороной в любом судебном процессе. Считаю, что такое право у Агентства должно быть, и мы уже подготовили соответствующие предложения.

Есть вероятность, что скоро власть поменяется и тогда, возможно, антикоррупционные достижения этого правительства будут нивелированы. Готовы ли вы к давлению в таком случае, будете сопротивляться или эмигрировать?

– Нет, конечно. Это моя страна. В последнее время мы иногда слышим, что все не так, все нужно поменять. Безусловно, в обществе есть запрос на перемены. Но мы уже где-то слышали о том, что все нужно разрушить до основания, мы это уже проходили. Наверное, не следует к этому возвращаться.

Борьба с коррупцией – одна из топ-тем. Мы это видим сейчас в избирательной кампании, и точно будем видеть на осенних выборах в Верховную раду. Те, кто сейчас заявляют о необходимости полностью поменять структуру антикоррупционных органов, все сломать и построить заново, по моему убеждению, пытаются таким образом набрать политический вес для участия в выборах народных депутатов. Это начало их избирательной кампании. На ожиданиях общества в части изменений им очень удобно манипулировать.

Я оптимист и верю в то, что реформа продолжится и антикоррупционные органы будут более эффективны.

Александр Мангул: "Борьба с коррупцией – одна из топ-тем. Мы это видим сейчас в избирательной кампании, и точно будем видеть на осенних выборах в Верховную раду". (Виталий Носач, РБК-Украина)

Одна из идей, как можно перезапустить систему, это так называемая "нулевая декларация". Как вы к этому относитесь?

– Так или иначе, этой темы мы касались, когда думали, что делать с декларированием общественных активистов. Закон о предотвращении коррупции четко определяет, кто подпадает под его действие. Думаю, что нужно придерживаться этих принципов.

Идея электронного декларирования состоит в том, чтобы сделать открытым для общества образ жизни должностных лиц. То есть, тех, кто от имени государства принимает решения или распоряжается бюджетными средствами. Эту фокус-группу необходимо держать под контролем и дальше. В вопросе общественных активистов мы четко выразили позицию НАПК – мы выступали за отмену их декларирования.

В публичном реестре е-деклараций мы до сих пор не видим данных о многих чиновниках. Речь идет, прежде всего, о служащих СБУ и других силовых органов, о которых есть масса журналистских расследований. Считаете ли вы, что нужно показать их декларации обществу?

Сейчас указанные лица подают декларации, но сотрудники НАПК не имеют возможности провести их проверку. Документы находятся в закрытой базе этих ведомств. Мы можем видеть информацию только о том, подал силовик декларацию или нет.

Моя позиция: все руководители силовых структур, которые занимают публичные посты, должны показывать обществу свои декларации. Если мы говорим об агентах и людях, которые имеют разведывательные или контрразведывательные функции, должен быть особый порядок декларирования.

Сегодня мы подходим к завершению этого процесса, у нас есть проект порядка декларирования, которой мы давно пытаемся согласовать с этими органами. Я рассчитываю на то, что в ближайшее время мы его утвердим.

Недавно вы запустили Реестр коррупционеров. В чем его смысл и сколько лиц уже попало в этот список?

Реестр запущен в эксплуатацию с 4 февраля. Это полностью наш продукт. При помощи электронной цифровой подписи человек или юридическое лицо в режиме онлайн может в отношении себя получить выписку. Победитель публичных закупок должен представить эту справку в пакете документов для заключения договора. Физлицам эта выписка нужна в рамках спецпроверки для занятия должности. Запрос в реестр могут давать правоохранительные органы. Стараемся сделать этот процесс максимально автоматизированным. На сегодняшний день Реестр коррупционеров содержит 24 тысячи записей про лиц, которые совершили коррупционные или связанные с коррупцией правонарушения, 22 тысячи записей про лиц, которые по решению суда привлечены к уголовной или административной ответственности, и тысячу записей про лиц, которые привлечены к дисциплинарной ответственности. С 4 по 18 февраля НАПК обработало 357 копий судебных решений.

Какие еще новшества ждут НАПК в этом году?

– До 1 апреля проходит очередной этап декларирования. Хочу отметить, что с каждым новым этапом система работает лучше. Важно, что многие субъекты декларирования поняли, что не надо все откладывать на последнюю ночь или последнюю неделю. С 1 января до 18 февраля было подано порядка 142 тысяч ежегодных деклараций, это где-то 15% от ожидаемых. Также можно сказать, что на сегодняшний день подано в 1,6 раза больше деклараций, чем в это же время в прошлом году.

Рекомендую подавать декларацию так, как это делаю я: заполняю декларацию в несколько этапов, не за один раз, все перепроверяю и тогда уже отправляю в реестр. Могу поделиться своим лайфхаком. Перед тем, как наложить электронную цифровую подпись на декларацию, машина ее выгружает и просит подтвердить. На этом этапе вы можете сохранить ее для себя в формате PDF с открытыми персональными данными. В реестре персональные данные декларации уже будут закрыты для просмотра.