Cеверокорейский кризис возник не вдруг. Еще весной американский президент Дональд Трамп взялся за выстраивание враждебного режиму Ким Чен Ына блока государств, то ли всерьез обеспокоившись ядерной программой КНДР, то ли решив переключить фокус общественного внимания со скандалов внутри своего окружения на внешнюю угрозу.
Помимо очевидных американских союзников в азиатско-тихоокеанском регионе - Южной Кореи и Японии - в этом блоке должны были оказаться Сингапур и Тайланд. С премьер-министрами этих государств американский президент в апреле говорил по телефону о потенциальной опасности Северной Кореи и пригласил их в Вашингтон.
Неожиданно тепло был принят в американской столице и президент Филиппин Родриго Дутерте, прежде отметившийся вопиющими нарушениями прав человека (его приближенные признавались, что Дутерте лично, без суда и следствия, казнил подозреваемых в торговле наркотиками) и оскорбительными выпадами в адрес предшественника Трампа - Барака Обамы.
На встрече с Дональдом Трампом ни одного слова критики, по крайней мере, прилюдно, в адрес Дутерте не прозвучало. Более того, хозяин Белого дома даже похвалил гостя за решительность и эффективность мер по борьбе с наркомафией.
Все эти раскланивания, похвалы, телефонные звонки и совместная озабоченность - обязательная часть внешней политики США, необходимая для формирования союзов, пускай даже союзов ситуативных, необходимых для решения каких-то сиюминутных задач. А то и вовсе ради пускания пыли в глаза с целью отвлечь внимание, например, от скандалов вокруг возможных кремлевских агентов в Белом доме.
Несмотря на все эти реверансы Трампа, ни Филиппины, ни Тайланд с Сингапуром не стали и вряд ли в ближайшее время станут союзниками США в буквальном смысле этого слова. То есть, теми государствами, интересы которых в Вашингтоне будут ценить почти столь же высоко, как и свои собственные. Вообще с точки зрения взаимоотношений со Штатами страны мира можно разделить на несколько категорий: союзники, дружественные государства, недружественные и страны-врузья (примерно так можно перевести английский термин frenemy, образованный из слов friend – "друг" и enemy – "враг").
Самым ярким примером последнего, лучшим или заклятым вругом нынешних США можно назвать Мексику. О стране, руководство которой американская администрация постоянно критикует за фактически пособничество нелегальной миграции в Штаты, в Вашингтоне говорят как о едва ли не главной своей внешнеполитической проблеме. При этом зависимость экономики США от Мексики, где расположено немало производств американских компаний и которая так или иначе является важным поставщиком рабочей силы, столь велика, что впору говорить о взаимной зависимости двух государств друг от друга.
Недружественные США государства - это страны, балансирующие между антиамериканизмом как идеологической основой своего существования и пониманием необходимости вести дела с крупнейшей экономикой мира и ее союзниками. К этим странам можно отнести Венесуэлу. Даже при превратившем США в главный жупел для своих избирателей президенте Уго Чавесе, американцы оставались главными торговыми партнерами венесуэльцев.
Россия, кстати, несмотря на разгул там антиамериканской и вообще антизападной риторики и западные санкции, введенные после оккупации Крыма и части Донбасса, однозначно недружественной страной для США не является. Пока не является. У значительной части американского истеблишмента, включая президента, еще есть надежда на налаживание диалога с Москвой. И до тех пор, пока эти надежда не отброшена окончательно, объявлять Россию даже не враждебной, а просто недружественной страной, в Вашингтоне не торопятся.
С нынешними врагами Америки все более-менее ясно. Сейчас откровенно плохие отношения у американцев складываются с тремя странами: с уже упомянутой Северной Кореей и с союзными друг другу Ираном и Сирией.
КНДР в 50-е годы вообще создавалась местными коммунистами, СССР и Китаем как антиСША. Страна-колхоз, страна-казарма, в которой все личное и частное, столь ценимое буржуазным западным миром, было отринуто ради единогласного подчинения любимому председателю и самопожертвования ради некой абстрактной общей пользы. Отсюда все обещания Ким Чен Ына разбомбить то Гуам, то еще какую-нибудь американскую территорию.
С Ираном отношения испортились после революции конца 1970-х годов, в результате которой исключительно лояльного Вашингтону шаха свергли шиитские лидеры-аятоллы, в понимании которых США были и остаются главным врагом исламских ценностей – "Большим сатаной". Борьба с этим сатаной, как объясняют религиозные власти, - не только политическая, но и духовная обязанность каждого иранца. Светские власти могут быть не столь категоричны, но в особой теократической модели современного Ирана им отведена не такая большая роль, как аятоллам. Последние же, годами встраивавшие антиамериканизм в государственную религиозную философию, вряд ли вообще будут готовы отказаться от простой и понятной массам концепции "Большого сатаны" - врага ислама.
Ну и, наконец, Сирия. С 2000 года - с момента прихода к власти президента Башара Асада - Дамаск медленно, но вполне уверенно шел по пути либерализации внутренней политики. Да, в избирательных бюллетенях, печатаемых к выборам президента, все двухтысячные была лишь одна фамилия, но появилась почти настоящая многопартийность, исчезли многие (но не все) цензурные барьеры на пути развития интернета, начали печататься независимые от государства газеты. Из тюрем были выпущены сотни членов организации "Братья-мусульмане" и последователей других исламистских групп. Многие из них провели в застенках около двух десятилетий за организацию восстания 1976-1982 годов против центральных властей, жестоко подавленного отцом Башара Асада - президентом Хафезом Асадом. Прощение старых врагов стало еще одним признаком оттепели, возможно даже самым ярким из этих признаков.
Демократизация, пускай даже такая частичная, принесла Асаду поддержку Запада. Он принимал в Дамаске высоких гостей из Вашингтона и европейских столиц, выступал с речами о либеральных ценностях. Все поменялось с началом "арабской весны" 2011 года. Видя, как народный протест снес его тунисского и египетского коллег, сирийский президент принялся закручивать гайки, что в итоге привело к гражданской войне, до сих пор раздирающей страну.
Отказ Асада от уступок протестующим, жестокость его спецслужб и полноценное возобновление в стране прежде постепенно сдававшей позиции цензуры развели Дамаск и Вашингтон максимально далеко друг от друга. Отказ сирийского правителя от так горячо превозносимых им прежде либеральных ценностей почти моментально перевел Сирию из разряда дружественных США стран в категорию враждебных. Так что американцы взялись за выстраивание отношений с противниками Асада — теми светскими или по ряду причин признанными достойными сотрудничества исламистскими группировками, которые декларировали свою приверженность демократическим ценностям.
До недавнего решения администрации Трампа прекратить поддержку сирийских повстанцев, Вашингтон снабжал сразу несколько таких группировок самым разным вооружением, включая немного устаревшие, но легко справляющиеся со стоящими на вооружении асадовской армии российскими танками пусковые комплексы TOW. А на некоторых фото и видео повстанцы (судя по одежде — курды) вооружены даже ракетами "Джавелин" - тем самым противотанковым супер-оружием, которого так и не дождалась от Вашингтона Украина.
Значит ли это, что какие-нибудь "Бригады мучеников Ахмад Аль-Адо", у которых есть и TOW и масса другого американского вооружения сумели наладить с США отношения лучше, чем Киев? Вовсе нет. И уже упомянутые "Бригады" и несколько десятков других сирийских группировок - всего лишь ситуативные союзники Соединенных Штатов, интересы которых совпали с интересами Вашингтона в какой-то конкретный момент времени в определенной географической точке. Уже упомянутое решение Трампа прекратить помощь повстанцам, показывает, что взгляд на проблему у сторон несколько поменялся. Как показывает история, с течением времени вчерашний ситуативный союзник завтра может стать врагом. Так произошло, например, с афганскими моджахедами, которых Вашингтон снабжал деньгами и оружием во время советского вторжения, и против которых начал дорогостоящую (во всех смыслах) войну парой десятилетий позже.
Настоящие, постоянные союзники США - это совсем другая история. Даже государства, ориентирующиеся на Вашингтон в своей внешней политике еще не всегда настоящие союзники. Просто следовать в фарватере США - это значит быть лишь дружественным Америке государством.
Настоящий союзник - это страна, находящаяся во взаимозависимых, симбиотических отношениях с США. Недостаточно просто зависеть от США. Необходимо, чтобы и Штаты хоть в чем-то зависели от своего союзника: в военном, экономическом, идеологическом или любом другом отношении.
Именно поэтому Япония, Великобритания, Франция и Германия, чьи экономики тесно переплетены с американской, на чьих территориях расположены военные базы США и чье государственное устройство можно определить как либеральную демократию, - союзники Штатов. Экономика и военное сотрудничество тесно связывают США с Канадой и Австралией - еще двумя настоящими союзниками. Израиль, не совсем в шутку называемый неподвижным американским авианосцем на Ближнем Востоке, конечно же, тоже связан с Вашингтоном особыми отношениями.
Ближневосточные монархии, чьи территории от нападок очередного Саддама, охраняют американские военные в обмен на часть добываемой в пустыне или на шельфе нефти, - тоже имеют право называться союзниками США. И время от времени доказывают это на деле. Как сейчас, когда они вместе с американцами бомбят позиции "Исламского государства" в Ираке.
Множество небольших государств Европы еще совсем недавно только с большой долей допущения могли претендовать на союзническую роль во взаимоотношениях с американцами.
Объединившись же вокруг все тех же Германии и Франции в один большой Евросоюз, европейцы уже без оговорок стали вровень с американцами. Даже Мексика так много значит для США, что она (одна из немногих в мире, если вообще не единственная) пребывает одновременно в статусах и "вруга", и ближайшего регионального союзника.
Помимо взаимозависимых отношений с американцами, для обретения статуса истинного союзника необходимо и проверенная временем готовность страны следовать курсу Вашингтона вне зависимости от того, какая партия занимает сейчас большинство мест в парламенте или какую фамилию носит президент, премьер или монарх этой страны. Вот тогда, спустя годы, появляются и особые экономические отношения, и военные альянсы, и "Джавелины".
