Руководствуясь принципом "Не навреди", Василий Емельянович доныне старается не упоминать настоящих имен, некоторых подробностей. Исходя из этого, приходится оставить за кадром воспоминания о некоторых малоизвестных деталях его встреч с суперагентом КГБ, разоблачение которого вызвало настоящий фурор во Франции; сколько денег удалось сэкономить советской авиапромышленности благодаря полученным Мякушко технологиям и образцам; для кого и как он перевозил чемоданы денег через границу и оставлял в тайнике, следя издали за их изъятием; о лаборатории на колесах для снятия копий с секретных документов и многом другом...
"ЗАСВЕЧЕННЫЙ" ТАЙНИК
Иногда Василий Мякушко брал жену на операцию по закладке или изъятию тайника. Одно из таких мест находилось в Париже недалеко от их дома. Это была лавочка, под которой крепился магнитный контейнер. Супруги делали вид, что вышли на прогулку, не спеша шли по аллее, где было много отдыхающих. В один из таких моментов, когда разведчик уже изъял контейнер и просто сидел, о чем-то разговаривая с женой, их заснял уличный фотограф.
— Тогда это было сплошь и рядом — на парижских улицах фотографы "ловили" случайных прохожих или отдыхающих, щелкали затвором и давали талончик с указанием номера кадра и адреса студии, где позже можно было получить снимок, — вспоминает Василий Емельянович. — Так и получилось фото у тайника.
Правда, об этом Мякушко и его коллеги сразу доложили своему руководству. Тщательно проанализировали, могло ли это быть простым совпадением, или же речь шла о чем-то ином... В качестве перестраховки это место в своей работе потом уже не использовали — мало ли...
ПО ЛЕЗВИЮ НОЖА
Участие в "острых" мероприятиях было делом если не обыденным, то и не редким. Приходилось выезжать на служебном автомобиле за сотни километров в другой конец Франции, путая следы и часами проверяясь по дороге, нет ли "хвоста", чтобы в обусловленном месте провести так называемую "моменталку" — секундную встречу с важным источником. При этом из рук в руки незаметно передавались пакеты с ценной информацией, документами, микропленками. Ни имен, ни фамилий своих визави он не знал, только приметы и пароли.
На одной из таких встреч он чуть не "сгорел" — как будто судьба отвела. В последний момент ему срочно дали другое задание, а на встречу с Хайханеном — помощником советского разведчика-нелегала Абеля — послали другого человека. Хайханен в это время направлялся из США в Москву через Францию. Здесь ему сотрудники советской резидентуры должны были поменять документы. И здесь же совершил заранее спланированное предательство, выдав иностранным спецслужбам и Абеля, и всех, с кем ему пришлось контактировать (в том числе Мякушко).
— Как только мы по своим каналам узнали о предательстве, — вспоминает Василий Емельянович, — тотчас отправили в Москву мою жену с двумя сыновьями. А по поводу меня шли активные консультации с Центром. Важно было избежать политического скандала. На третий день приняли решение о моем тайном выезде из Франции. У нас сложились определенные связи в аэропорту, и ребятам удалось провести меня на борт рейсового самолета "Аэрофлота" под видом члена экипажа...
СЭКОНОМЛЕННЫЕ МИЛЛИОНЫ
Позже Василий Мякушко занял пост руководителя разведывательного управления КГБ УССР. Как-то в одной из европейских стран удалось заполучить ценный источник в сфере разработки вычислительной техники и новейших компьютерных технологий. Вот только наш разведчик, встречавшийся с источником, в теме ничего не смыслил. Тогда, в 70-е годы, это было еще для многих в новинку.
Некоторые добытые разведкой материалы показали академику из киевского НИИ. Тот сразу же высоко оценил их. "Что вас еще может интересовать?" — спросили ученого. Тот перечислил ряд специфических направлений. Но даже разведчики с техническим образованием из этого мало что могли понять. Как быть? Мякушко предложил отправить за границу на встречу с иностранцем вместе с нашим разведчиком и академика.
— Москва сначала возражала, — вспоминает Василий Емельянович, — мотивируя, что таким образом мы расшифровываем наш источник и нарушаем все правила конспирации. Но потом все же дала добро и не прогадала. Пришлось организовать несколько таких встреч в разных странах, а затем по просьбе академика закупать за границей необходимое оборудование. Позже ученый признался, что благодаря полученной информации удалось сэкономить десятки миллионов государственных денег и несколько лет работы.
ШЕСТЬ ЛЕТ БЕЗ ОТПУСКА
Работу "в поле" (то есть активную разведку на чужой территории) Василий Мякушко начинал под прикрытием должности секретаря советского консульского отдела во Франции. Затем был атташе, вторым и первым секретарем посольства.
После приобретения особо ценного источника майор Мякушко был вызван в Москву к председателю КГБ СССР Шелепину и удостоен Знака почетного сотрудника органов безопасности, который только учредили. Молодой офицер был едва ли не единственным, кто получил этот ведомственный знак отличия в тридцать с небольшим и будучи всего лишь старшим оперуполномоченным.
Во Франции Мякушко проработал с 1954-го по 1960 год практически без отпуска. Это был период серьезного противостояния двух систем, двух военно-политических блоков: НАТО и Варшавского Договора. Штаб-квартира Североатлантического блока находилась во Франции, и на резидентуру советской разведки в этой стране возлагались особые надежды.
— Задача формулировалась так: информация о наиболее важных решениях НАТО должна быть на столе у Хрущева раньше, чем у президента США Эйзенхауэра, — вспоминает Мякушко. — И нам это зачастую удавалось.
КАК "ЧУТЬ-ЧУТЬ КОФЕ С КОНЬЯКОМ" ЕДВА НЕ СЛОМАЛИ РАЗВЕДЧИКУ КАРЬЕРУ
Как-то из Центра пришла телеграмма с указанием передать пакет конкретному человеку. Дело обычное: пакет приходит заранее по дипломатической почте, что в нем, никто не знает и знать не должен. В телеграмме указывается время, место встречи, приметы человека, пароль и отзыв. Требуется вовремя прийти на обусловленное место, не приведя за собой "хвоста", убедиться, что нет слежки за появившимся человеком, зайти за угол, быстро передать пакет и разойтись. Главная забота при этом уделялась получателю. Чаще всего в его роли выступал нелегал, которого ни за что нельзя было "засветить".
— И вот стою возле входа в кинотеатр, — вспоминает Василий Мякушко, — держу в левой руке оговоренный журнал и делаю вид, что кого-то дожидаюсь. Вдруг смотрю и глазам своим не верю: ко мне приближается однокашник по разведшколе Виктор Н. Мало того что мы вместе учились в Москве, так еще и играли в волейбол, ходили в сауну, в общем, имели хорошие дружеские отношения.
Он тоже обрадовался, узнав меня, при этом даже не старался спрятать улыбки на лице. Подошел поближе и говорит: "Привет, Вася! Тебе и пароль произносить?" А я, стараясь сдерживать эмоции, шикнул на него и таки потребовал назвать пароль и следовать за мной за угол. Там сразу незаметно передал ему пакет, спросили друг у друга, как дела, и я уже собрался уходить, но тут он вдруг неожиданно предложил:
— А давай вон в то кафе зайдем, хоть коньячка чуть-чуть выпьем за встречу.
— Да нельзя нам долго вместе находиться, — отвечаю, — это ж нарушение всех правил конспирации.
— Послушай, — продолжает он, — ты, наверное, вечером приходишь домой к жене, детям, вы общаетесь, а я уже не один год болтаюсь один, по дому страшно соскучился.
— Говорит он это, а у самого на глазах прямо как слезы блестят, — рассказывает Мякушко. — Жалко мне его стало, и я поддался на уговоры. Зашли мы в кафе, выпили кофе с коньяком, поговорили несколько минут и разошлись. Затем я сел в машину, а коллега, который нас подстраховывал и осуществлял контрнаблюдение, сразу мне начал высказывать претензии: "Ты что себе позволяешь, так нельзя..." Я ему, конечно, объяснил ситуацию, но он все равно сказал, что доложит обо всем руководству.
На следующий день Василия вызвал к себе резидент. Когда Мякушко зашел, увидел в кабинете вчерашнего напарника и сразу все понял. Пришлось опять объяснять и оправдываться, но доводы не помогали — все перекрывал главный и "железный" аргумент шефа:
— Представь себе, — поучал он, — вдруг через какое-то время у твоего Виктора случится провал, и начнут разбираться, анализировать каждый его шаг, каждую встречу и операцию за весь период работы. Дойдет и до этого случая. И может так статься, что из-за своей глупости ты окажешься виноватым, "засветив" его перед контрразведкой.
В завершение беседы резидент пригрозил обо всем сообщить в Москву. Сделал это или нет, Василий Емельянович так и не знает. Зато урок из этого эпизода извлек на всю жизнь и впоследствии не раз рассказывал своим подчиненным, напутствуя перед отправкой за границу.
А с Виктором они позже как-то снова встретились, уже в Москве. Вспомнили о том злосчастном случае, отметив, что никому не перепало на орехи, и на том спасибо. Но все же согласились, что бдительность терять не стоит ни при каких обстоятельствах.
ИЗ ДОСЬЕ СВР
Мякушко Василий Емельянович родился ровно 85 лет назад — 11 января 1923 года на хуторе Мякушки Решетиловского района Полтавской области.
Участник Великой Отечественной войны. В органах госбезопасности с 1942-го. Во внешней разведке — с 1952 года. После окончания 101-й разведшколы 6 лет работал в парижской резидентуре советской разведки под дипломатическим прикрытием. Зарекомендовал себя одним из самых энергичных разведчиков. Его активность не могла оставаться незамеченной у представителей противоборствующих спецслужб. Но задержать или выдворить Мякушко долго не могли – мешал дипиммунитет.
С 1961 по 1984 годы был руководителем украинской разведки (замначальника, начальник 1-го управления, заместитель председателя Комитета госбезопасности Украинской ССР). В 1984-1991 годах — официальный представитель КГБ СССР в Болгарии. Генерал-майор в отставке. Награжден 6 орденами и более 30 медалями, в том числе Польши, Болгарии, ГДР.
Ныне Василий Емельянович Мякушко — почетный президент Фонда ветеранов внешней разведки.
